Исповедь Дракулы - Страница 65

– Святой отец, я пришел сюда не случайно. Много лет назад, в сорок седьмом году, осенью, мой отец погиб где-то здесь, в болотах. Я пытаюсь найти это место, но пока мне не удалось встретить свидетелей случившегося. Может быть, что-то известно тебе?

– Нет-нет, – он покачал головой, неспешным жестом пригладив бороду. – В те годы я находился в Тисмане. Но вот брат Иоанн был свидетелем и, если я не ошибаюсь, – даже участником тех событий.

– Я могу поговорить с ним?

– Конечно. Я прикажу позвать его.

– И немедленно!

Вскоре мальчишка-прислужник уже бежал по дороге, ведя за собой еще не старого, крепкого мужчину. У него была выправка и походка воина, а побледневший шрам, пересекавший висок, свидетельствовал о том, что этот человек не всю свою жизнь провел за стенами монастыря.

– Его высочество желает, чтобы ты рассказал о гибели князя Дракула, – произнес настоятель.

На миг тревога исказила лицо Иоанна, но потом складка на лбу расправилась, и он посмотрел на меня открытым, честным взглядом:

– Как прикажешь, твое высочество.

Настоятель, сообразив, что я хочу остаться наедине с монахом, вскоре покинул нас, неторопливо двинувшись в сторону обители, а мы с Иоанном пошли по низкому берегу, вышагивая возле самой кромки воды.

– Покажи мне место, где умер мой отец.

– Я не ведаю, где это случилось, милостивый государь. Я раньше оставил поле боя, – он указал на шрам. – Мне спасли жизнь монахи. Я был простым солдатом и совсем не знал князя Дракула. А прежде мне доводилось служить под командованием его старшего сына, царство ему небесное, – монах размашисто перекрестился. – Он вел нас в бой в сражении при Варне.

– Ты знал Мирчу?!

– Да, твое высочество. Он был лучшим. Ему не было равных в бою, и все мы восхищались им и любили. Каждый готов был пойти за него в пекло. Я всегда поминаю его в своих молитвах…

– Как все случилось? Я так и не сумел ни от кого добиться вразумительного рассказа о том, как погибли мой отец и брат. Все уходят от ответа, опускают глаза, словно сами повинны в этой беде! А я просто хочу знать все о последних минутах их жизни. Понимаешь?

– Войска воеводы Владислава и воеводы Яноша окружили город, и наш князь решил дать бой. Мы бы победили, но не обошлось без предательства – горожане ударили нам с тыла. Потом все смешалось и стало понятно – надо отступать. А если точнее – бежать, да простит меня твое высочество…

– Говори все, как есть. Для меня важна правда. Какой бы она ни была.

– Молодой князь сказал, что будет прикрывать отступление отца. Я и те, кто воевал под его началом, хотели остаться, хотели умереть рядом со своим господином, но он приказал нам следовать за воеводой. Князь Мирча мне, лично мне, так и сказал: «Защити моего отца, я верю в тебя», – а потом ринулся в самую гущу боя. Но мне не суждено было исполнить его приказ… Мы вырвались из окрестностей Тырговиште с большими потерями, с князем осталось всего несколько десятков человек. Его высочество хотел пробиться к турецкой границе, искать убежище у султана, но здесь, неподалеку от Снагова, нас настиг отряд венгров. Был жаркий бой, а потом чей-то меч едва не раскроил мою голову. Когда я вновь увидел свет – все было уже кончено. Братья-монахи рассказали мне, что князь продолжил отступление, и враги не сумели догнать его. Некоторые утверждали, будто воевода вместе с остатками своего отряда попал в топи, где все и утонули, царство им небесное, – он вновь перекрестился.

– Отведи меня туда.

– Да, твое высочество. Я покажу то место, где в последний раз видел князя Дракула.

Лодка была готова незамедлительно, и хотя время шло к вечеру, мы с монахом поспешили отправиться в путь. Драгомиру я велел остаться в монастыре, хотя он, исполняя свой долг, горел желанием последовать за мной. Иоанн сел на весла, лодка накренилась, едва не зачерпнув бортом воды, и легко заскользила по глади озера. Снова подул холодный, выстуживавший душу ветер.

– А что же было с тобой, Иоанн? Ты остался в монастыре?

– Не сразу, твое высочество. Подлечившись, я вернулся в Тырговиште, но… Нехороший это город, много в нем несправедливости и зла творилось. Не мог я идти на службу к воеводе Владиславу. Я все время молодого князя вспоминал, как я мог служить тому, кто его убил? А Снагов меня звал… Это особое место, благодатное. Оно не отпускает тех, кто приходит сюда, снова зовет. Так я и вернулся в обитель, постригся в монахи. Суета мирская до добра не доводит, а здесь покой и Божья благодать. Молитва душу очищает, а труд – лениться не дает. Особенно зимой здесь нелегко бывает, когда мороз да ветер. Но Бог терпел и нам велел…

Вскоре днище лодки заскрежетало о песок, мы вышли на берег, углубились в чащу леса. Идти было нелегко, но монах прекрасно помнил дорогу, словно совсем недавно проходил по этим глухим местам.

– Вот, твое высочество, на этой поляне мы и приняли бой. Дальше топи начинаются и по правую руку, и по левую, а посередине – небольшой коридор. Князь и еще несколько человек по нему пошли, а мы здесь остались тыл прикрывать.

Было тихо. Лесная поляна совсем не походила на место боевых действий. Впрочем, внимательный глаз еще мог заметить торчавший из ствола старого дуба наконечник заржавевшей стрелы, срезанную мечом в пылу жаркого боя ветку. С того дня, как здесь был мой отец, прошло почти десять лет. Я закрыл глаза, пытаясь перенестись в прошлое, представить, что происходило в далеком сорок седьмом году.

– Вот и тропинка, та самая. Они туда отступили. Князь Дракул в двух шагах стоял от того места, где я нынче стою. А больше их никто не видел…