Исповедь Дракулы - Страница 63

– Папа!

Спрятавшийся в засаде Влад выскочил из-за кустов, бросился навстречу. Я подхватил мальчонку на руки, подбросил вверх. Он смеялся счастливо и долго, а Лидия даже не обернулась, продолжая вышивать яркими шелками затейливый узор.

– Лидия!

Она поднялась со скамейки и поклонилась, приветствуя меня. Странная церемонность встречи была неприятна, но я сделал вид, будто ничего не заметил. Наверняка, Лидия была обижена на то, что в последние пару месяцев мы почти не виделись. Впрочем, я надеялся быстро загладить свою невольную вину ласками и страстными поцелуями. Кормилица увела детей, боярышни упорхнули как яркие птички, и мы остались наедине.

– Лидия…

Она опустила голову, иголка в ее изящных пальцах блестела на солнце ярким лучиком. Я подошел к восседавшей за пяльцами упрямой рукодельнице, подхватил на руки и бережно опустил на укрывавший траву ковер. Разноцветные клубки шелка рассыпались во все стороны, затаившись в траве, словно дивные цветы. Я вдыхал запах этой женщины – волнующий сладкий аромат, мои ладони ощущали под тканью платья жар ее тела. Но Лидия, которая обычно льнула ко мне, сегодня словно окаменела, была напряжена и скованна. Мои ласки превращали ее в камень, а от поцелуев она вздрагивала, как от прикосновения раскаленного железа.

– Нет, Влад, не надо…

– Что случилось, милая? Давай я отнесу тебя в дом. Там никто нас не увидит. Там мы будем предоставлены сами себе.

– Нет.

Женщина выскользнула из моих рук и вновь уселась на своем стульчике – прямая и неподвижная. Она даже попыталась заняться рукоделием, но нитки путались и рвались в ее руках, выдавая волнение.

– Что случилось, Лидия?

– Ничего. Просто я не хочу, чтобы ты прикасался ко мне.

Никогда прежде Лидия не разговаривала со мной в таком тоне. Это злило, но я сдержался, понимая, что у нее действительно есть повод для обиды.

– Прости, дорогая женушка, что я уделял тебе слишком мало времени! Государственные дела закрутили меня, однако каждое свободное мгновение я вспоминал о своей маленькой Лидии.

– У тебя не было свободных мгновений.

Я засмеялся, делая вид, будто это шутка. Порою женщины становились просто невыносимы. Я мог взять силой то, на что имел право, но не хотел еще больше расстраивать Лидию.

– Хорошо, моя княгиня, я приду к тебе, когда ты сменишь гнев на милость. Хотя, поверь моему слову, ты многое теряешь. Один поцелуй, и я исчезну, как туман под солнцем, а ты займешься своим рукоделием, раз оно тебе так интересно.

Я вновь приподнял Лидию, пытаясь поцеловать в плотно сомкнутые губы, но она отстранилась, подавшись назад:

– Влад, отпусти меня в монастырь.

– Что? Ты едешь на богомолье?

– Не делай вид, будто не понял. Я хочу принять постриг.

Я смотрел на Лидию так, будто видел первый раз в жизни. Как она посмела произнести страшные слова, почему решила уйти от меня? Я любил ее, я дал ей все, что мог, так почему же она отплатила мне черной неблагодарностью?

– Если это шутка, Лидия, то крайне неудачная. Я готов просить прощение за то, что уделял тебе слишком мало внимания в последнее время, хотя на то у меня были веские причины. И, тем не менее, я прошу простить меня, – мой голос звучал зло, противореча словам примирения. – Прости меня. Прости! И никогда не смей больше говорить такие слова. Слышишь?

– Я не шучу, Влад. И приняла это решение не потому, что наше супружеское ложе остыло и я вижу тебя только из окна своей комнаты. Дело не в этом. Разлука только укрепляет любовь. Я не сержусь на тебя за долгое отсутствие, нет. Но я хочу уйти в монастырь.

– Почему?!

– Потому что больше не могу так жить! За моей спиной шушукаются, а скоро начнут смеяться в лицо. Я не хочу быть невенчанной супругой воеводы. Мне это надоело! Хватит терпеть позор!

Я просто онемел, слушая дерзкие речи потерявшей разум женщины. А она была спокойна, и даже слезы – обычный спутник женских истерик – не блестели в ее глазах. Каждое слово Лидии, как ядовитое жало змеи, вонзалось в мое сердце.

– В ту ночь, когда я отдалась тебе по любви, позабыв о девичьей чести и долге перед родителями, ты сказал, что возьмешь меня в жены. Я не вытягивала из тебя этого признания, Влад, и ничего не хотела кроме любви. Но ты обещал сделать меня своей женой. Обещал! Время шло. Родился наш сын, а ты все твердил о сложной политической ситуации, откладывая венчание до бесконечности. Я ждала. Ждала, потому что верила тебе. Да только напрасно! Мне надоела ложь! Время для нашего брака не наступит никогда. Хватит обманываться и жить несбыточными обещаниями. Я ухожу в монастырь, освобождаю тебя от данного слова и больше не буду мешать твоей карьере. Ты – птица большого полета, а я – камень на твоей ноге. Освободись от пут и будь счастлив.

Меня злил уверенный тон Лидии, а главное – справедливость каждого произнесенного ею слова.

– Не смей угрожать мне. Здесь все решаю я – сочту необходимым – сошлю тебя в монастырь, если посчитаю нужным жениться – женюсь.

– Ты клятвопреступник, Влад! И Господь покарает тебя за это!

Мы расстались как враги, но когда гнев угас, я почувствовал свою вину перед Лидией. Мне так хотелось вернуться к жене, упасть перед ней на колени и молить о прощении, так хотелось… Но человеку порой не по силам совершить тот единственный простой шаг, что может вернуть ему покой и счастье. Почему-то он не способен победить гордыню и навеянное дьяволом упрямство, просто раскаявшись в содеянном. Вместо этого он продолжает понапрасну терзать душу себе и другим, своими руками уничтожая все, что дорого и любимо.